таять в сотый раз

Каждый день, украдкой, моё утро начинается с разговора. С тетрадкой. Говорю. Говорю ей про веру, про мысли и ветер, про то, что уже затянула я меру свободы и увядшего лета. А, про домашнее вето: с течением обстоятельств приходится увеличивать частоты вздохов, чтобы не здохнуть, а вдохнуть железные распятия пальцев на гитаре в октябре. Я знаю, что кто-то, с кем-то, где-то ходит по краю замёрзшего моря, с надеждой отыскать утерянные якоря, а я мерзну днями, радуют ночами полеты с феями по ямам, которые оставил ты, сломав мои возражения, которые начали ржать над твоими упрёками, а  те- уже поперек ветра встали. Да, ветру не просто всех любить, ну или некоторых тех, которые кричат о познанных безграничных границах, а сами в полёте не летали, только таяли в сотый раз под словами того, кого клялись не прощать и не слушать. Максимальная высота- прыжок, не выше головы, увы. Неужели на завтра не нужно заводить будильник, можно спать до полудня и засыпать за полночь, около двух, ух ты! Не будет бешанных понедельников, все любимые и не стандартные, а ты, а я гулять будем, как в планах. По плану-море, а там догоним.